Telegram
В последние годы Росприродназор превратился из органа, собирающего отчетность и административные штрафы, в грозную силу, с требованиями которой необходимо считаться. Переломным стал 2020 г., когда был наложен беспрецедентный по размеру штраф в 146 млрд рублей на «Норильский никель». А конфликт с экоактивистами вокруг «Башкирской содовой компании» закончился судебной деприватизацией предприятия и его переходом под полный контроль государства.
Иными словами, государство дало бизнесу два очевидных сигнала:
1) за причинение вреда окружающей среде придется много заплатить;
2) экологический ущерб, вызвавший общественный резонанс, может привести к принудительной смене собственника бизнеса.
«Росприроднадзор работает уже 18 лет, и только, наверное, в прошлом году нас всерьез стали замечать», — отметила в недавнем интервью руководитель Росприроднадзора Светлана Радионова. О возросшей активности Росприроднадзора свидетельствует как судебная статистика, так и тренды судебной практики. Анализ судебной практики за последние несколько лет указывает на наличие показательных трендов:
- Формализация правоприменения. Суды все чаще проверяют не факт причинения вреда как таковой, а соблюдение хозяйствующим субъектом формальных требований.
- Полное возмещение вреда окружающей среде, часто граничащее с двойным взысканием за одно правонарушение.
- Приоритет денежного взыскания над возмещением вреда в натуре.
Существует мнение, что потенциал пополнения российского бюджета за счет налогов исчерпан, поскольку налоговая нагрузка на бизнес велика, а система их сбора высокоэффективна. Одним из инструментов пополнения бюджета в последнее время стали экологические штрафы и денежные компенсации ущерба, причиненного окружающей среде. Их суммы значительны, они относительно легко доказываются и взыскиваются. К тому же, наложение экологического штрафа на бизнес большинством граждан России рассматривается весьма позитивно, так как с 1 января 2022 г. все собранные экологические платежи будут направляться только на охрану окружающей природной среды и устранение причиненного ей ущерба.
«Тот, кто работает лучше, чем инспекторский состав Росприроднадзора, который пришел на проверку, получит от нас грамоту просто за это стремление. Очень часто финансирование направляется на текущие задачи, а вопросы экологии откладываются. Мы действуем в помощь инженерному составу компании, потому что мы стали стоить больших денег, и лучше сейчас потратиться и что-то сделать, чем потом платить штраф»
— Светлана Радионова, руководитель Росприроднадзора
Конечно, минимизация воздействия на экологию в действительно ориентированных на зеленую повестку компаниях должна выражаться не в формальных ESG-отчетах, а в реальных действиях, направленных на снижение воздействия на окружающую среду. Если это не делать добровольно, компания несет огромные риски экологических штрафов, или в итоге будет обязана модернизировать свое производство через суд или вовсе его закрыть. Идет резкий рост инициированных прокуратурой дел об обязании провести модернизацию производства. При этом суды, удовлетворяя такие иски, ставят абсолютно невыполнимые сроки исполнения своих решений, не говоря уже о затратности модернизации. «Пока у бизнеса идет переосмысление того, что экологическая повестка — это не компанейщина прошлого года, а это навсегда. Наверное, этот год будет знаковым», — отметила в интервью Светлана Радионова.
При таких обстоятельствах экологические риски на предприятиях должны быть предметом пристального внимания и совместной работы экологов и юристов. «Наша цель заключается в применении комплексного подхода к решению задач в области экологии, который подразумевает участие не только юристов, но и экологов, а также иных профильных специалистов и подразделений. И при этом, очевидно, что работать с последствиями неэффективно, нужно смещать фокус внимания на операционную работу и предупреждать нарушения», — рассказала нам в интервью в рамках проекта «ЭКОLAW» Татьяна Кириллова, руководитель практики недропользования и экологии «Газпромнефть Экспертные решения». Не допустить экологический конфликт и минимизировать его последствия — становится главной задачей юриста в компании.
ЭКОLAW
ДИАГНОСТИКА И ОЦЕНКА РИСКОВ
