Telegram
Нынешний стремительно развивающийся кризис в геополитике и энергетике поставил под сомнение целесообразность экологической повестки для российского бизнеса. Заставляют ли происходящие в мире события пересматривать деятельность бизнеса в сфере экологии? Как это влияет на реализацию экологических проектов в целом? Каковы перспективы развития экологического законодательства в России? В каком направлении будет действовать законодатель? Сохранится ли актуальность целей национального проекта «Экология»? Об этом и многом другом Маргарита Гаскарова, главный редактор Legal Insight, и Юрий Аксенов, партнер Orchards, побеседовали с ведущим экспертом по экологии, председателем Российского экологического общества Рашидом Исмаиловым.
– Раньше специализация на экологическом праве не пользовалась популярностью у юристов. Интерес к ней возник с внедрением в корпоративный сектор ESG-повестки. Сейчас в связи с кризисом в геополитике и энергетике сроки достижения целей ESG на Западе сдвинуты. Насколько актуальной остается тема ESG в нашей повестке? И в какой мере следует вовлекать в нее юристов?
Есть поговорка: «Не любят, потому что не умеют готовить». Экологическое право недооценено. На самом деле эта специализация имеет большую перспективу. Правительство ведет активную работу по реформированию природоохранного законодательства, в стране реализуются масштабные, крупнобюджетные, высокорисковые проекты. В области управления рисками, структурирования таких сделок и их сопровождения много интересной работы для юристов. Лично мне юридическое образование помогает понимать устройство нашего государства и структурировать свою работу.
Что касается повестки и ее изменения, то у экспертного сообщества две магистральные позиции: «мы должны продолжать» и «мы должны продолжать, но с учетом наших особенностей и ценностей». Ключевое слово — «ценности». Я считаю, что жизненный уклад, исторический опыт, географическое расположение (огромная территория, различные климатические пояса, множество народностей и пр.) и просто генетика российского человека предполагают наличие собственного набора ценностей. ESG подразумевает три ключевые ценности: экологию, общество и управление. Сейчас важнее всего, пожалуй, работать с обществом, направив фокус на человека для поддержания качества его жизни в условиях санкционного давления. Не надо делать кальку с западных ценностей, внедряя их в наши корпоративные стандарты, необходимо адаптировать ценности ESG к российским реалиям. Сколько уже было надуманных отчетов и рейтингов, под которые нас пытались «подстроить». Сделать красивую презентацию несложно, вот только не мешало бы знать, что же на самом деле творится в регионах, где расположены предприятия, как там реализуются экологические программы, как расходуются средства, как достигаются целевые показатели нацпроекта «Экология» и как обеспечивается экологическая модернизация по снижению выбросов и сброса вредных веществ…
– Ожидаете ли Вы в течение ближайших двух лет каких-либо прорывов в сфере экологии?
Вопреки всему ожидаю. Нацпроект «Экология» завершится в 2024 г., его «экватор» мы уже прошли, сейчас многое делается: в черте городов ликвидируется огромное количество свалок, очищаются водные объекты (Байкал, Волга). Мы, наконец, справились с потоком твердых коммунальных отходов. Журналисты называют это мусорной реформой, а я — реформой чистоты. Расширяется программа «Чистый воздух»: в 12 городах реализуются мероприятия по снижению уровня выбросов вредных веществ. Мы приступаем к подъ- ему судов, ликвидации заброшенных нефтяных скважин. Раньше такого подхода у государства не было.
Нацпроект — это проектное управление: ответственность, финансы, сроки, результаты и план-график. Все живут в данной парадигме, и это никуда не уйдет, если только не произойдут какие-то чрезвычайные события. Понятно, что сейчас в стране мобилизационная экономика, но деньги уже выделены, и пока никаких сигналов о том, что они будут сокращены, нет. Все, что в настоящее время нельзя переработать из-за дефицита или отсутствия соответствующих технологий, временно складируется. Это эволюционный процесс. Мы перестраиваемся, идет импортозамещение… В связи с этим РСПП попросил перенести срок введения обязательной системы автоматического контроля, ведь мусоровозы, оборудование по переработке и сортировке мусора и т. д. у нас из Евросоюза.
– Зарубежные рейтинговые агентства по ESG прекратили работу с российскими компаниями, листинг наших компаний на крупнейших биржах приостановлен. Будут ли отечественные компании, потерявшие зарубежных инвесторов, готовы и дальше инвестировать в экологические программы?
Включение этого пункта в свои отчеты было основной мотивацией для тех компаний, которые публично торгуются. Сейчас идет разворот на Восток, где все, связанное с устойчивым развитием, обеспечением ответственности за территорию своего присутствия, не менее ценится. Думаю, скоро начнется переформатирование, в больших геополитических объединениях (БРИКС, ШОС) будут созданы новые инструменты мотивации бизнеса.
Представителей бизнеса интересуют свои KPI и задачи. Экологическая ответственность пока еще не стала частью культуры корпоративного сектора (акционеров, менеджмента). Не хочу сказать, что все российские предприниматели — эко-диссиденты, многие понимают свою ответственность. Но знаете, с чем мы сталкиваемся, когда говорим об ответственности корпоративного сектора? Как правило, уровень экологических ценностей акционера высок в силу имеющегося у него образования или понимания своей роли в обществе. Чем ниже уровень управленца, тем ниже уровень понимания экологических ценностей, экологической безопасности для населения.
В настоящее время в России формируется институт экологической репутации для бизнеса. В корпоративном секторе начали уделять внимание тому, как их работа в части КСО и ESG отражается в соцсетях, Telegram-каналах и СМИ. Акционерам стала важна собственная репутация, и это придает оптимизма.
– В государственной политике в области экологии происходит ужесточение ответственности. Не стоит ли в нынешней ситуации чуть ослабить вожжи?
Мы отдаем себе отчет в том, что некоторые сроки, например экологической модернизации, необходимо сдвинуть. У нас есть федеральный проект «Чистый воздух», связанный с обеспечением систем автоматического контроля выбросов и сбросов, по предложению РСПП сроки по нему сдвигаются. Мы воспринимаем это болезненно из-за снижения темпов экологического реформирования. Сейчас у нас период эко-диктатуры — диктатуры природоохранного законодательства, приоритет экологии перед экономикой. Нацпроект «Экология» предусматривает достижение жестких амбициозных задач природоохранного блока, например к 2030 г. довести сортировку коммунальных отходов до 100 %. Это подтверждает, что Правительством России взят курс на ужесточение требований, но в настоящее время действуют некоторые послабления, введен мораторий на проверки бизнеса. Росприроднадзор, ведущий колоссальную работу по изменению сознания бизнеса, вынужден взять паузу и больше заниматься профилактикой.
– Какие нарушения природоохранного законодательства являются вопиющими и наиболее частыми?
Игнорирование норм, правил и требований: когда не пускают на предприятие, ненормированно сбрасывают вредные вещества, совершают ночные залповые выбросы.
Мы стремимся оцифровать всю природоохранную сферу, исключить ручное управление, чтобы нельзя было ночью поднять заслонки, остановить фильтры и осуществить залповый выброс вредных веществ в воздух. Все должно контролироваться автоматическими системами с передачей данных в единый центр обработки. Необходимо обеспечить прозрачность этой системы и вести постоянный мониторинг для исключения подобных инцидентов.
С отходами тоже большая проблема. Это неурегулированная сфера. С коммунальными отходами мы сейчас активно реализуем реформу чистоты, так что ситуация несколько выравнивается, а вот сферу промышленных отходов отрегулировать пока не можем, многие предприниматели ведут себя безответственно.
– Экологический конфликт всегда является болезненным для репутации бизнеса. Можно ли его предупредить, если бизнес связан с крупным производством?
У меня в РАНХиГС есть курс «Профилактика и управление социально- экологическими конфликтами», в рамках которого мы, собственно, этим и занимаемся. Я бываю во многих регионах, консультирую управленческие команды губернаторов и представителей крупного бизнеса. К сожалению, сейчас большая часть конфликтов протекает скрыто. Рецепт тут один — управлять рисками. Сначала нужно понять, что они существуют.
Приведу простой пример: инвесторы, которые заходят в регионы, когда губернатору несут презентацию по инвестпроекту, сразу начинают «рисовать» деньги и всякие «экономические пряники» для региона. Это принципиальная системная ошибка. Первый слайд, который мы несем губернатору, должен содержать детальное описание того, как дальше будет выстраиваться диалог с местным населением. Неумение управлять рисками, неготовность к ведению диалога приводят к тому, что проект «сносится». Инвестор покидает регион с прекрасным, экологически безопасным проектом, потому что не смог «продать» его, продемонстрировав свою экологическую безопасность и ответственность.
– Не кажется ли Вам, что экоактивизм в какой-то степени поспособствовал формированию негативного отношения бизнеса к экологическим вопросам?
Есть так называемые экоэкстремисты, маргинальные структуры, занимающиеся экологическим рейдерством. Их цель не связана с благими намерениями, но сам по себе институт экоактивизма полезен. Если бы его не было, правительство сегодня не реагировало бы так мощно на экологическую повестку. Наличие запроса у общества, несомненно, должно учитываться. Наличие коллективных запросов и исков в рамках закона — это нормально. К сожалению, сегодня у эколога-общественника негативное амплуа. Многие наши коллеги сами виноваты в этом. Мы стараемся убедить общественность в том, что есть конструктивные экологи, профессионалы, есть заслуживающие доверия площадки. Доверие — это ключевая категория в обществе.
– Можно ли обращаться к Вам за вторым мнением по поводу экологического спора? Можно ли получить заключение от Российского экологического общества, чтобы на что-то ориентироваться? Когда требуется не юридическая экспертиза, а именно отраслевая профессиональная оценка, узнать второе мнение очень важно, ведь штатный эколог на предприятии не всегда оказывается достаточно компетентным и объективным, а надзорный орган не всегда оперативно выпускает какие-либо необходимые разъяснения.
Мы действительно уделяем много внимания экспертизе, готовим обоснованные позиции для аппарата Правительства РФ, Госсовета, парламента, в том числе по рассматриваемым законопроектам. У нас проактивная позиция: фиксируя начинающую волновать тему или дискуссию, формирующую разные позиции, мы выступаем экспертами и зачастую публично озвучиваем свое заключение.
У нас есть центр компетенций — подразделение, которое оказывает юридические услуги в ответ на запросы органов власти. Например, мы создали первый экологический стандарт для Челябинской области и Вологды. Стандартизация — современный комплексный инструмент и очень перспективное направление. Это не обязательная история, а проактивный подход руководителей территорий. Мы хотим иметь свой стандарт, документ опережающего экологического развития, и готовы расширять экспертизу в ответ на запрос, поступающий от бизнеса.
ЭКОLAW
ДИАГНОСТИКА И ОЦЕНКА РИСКОВ
