Это был уже двенадцатый спор по проекту строительства АЭС «Ханхикиви‑1», решение по которому было вынесено двенадцатого числа двенадцатого месяца 2022 г. Поэтому этот проект был назван юристами дивизиона АО «РЭИН» — «Двенадцать». Совет по рассмотрению споров (Dispute Review Board, функционирующий по правилам ICC) признал незаконным расторжение контракта на строительство АЭС в Финляндии и отказал Fennovoima Oy в компенсации убытков в размере 2 млрд евро. Данный кейс продемонстрировал, что даже в текущих политических условиях и «культуры отмены» существует возможность защитить свои законные интересы в трансграничных правоотношениях. Нюансами этого интересного дела поделились Денис Власов и Артем Дудин.
Миллиардный спор о будущем атомной энергии в Финляндии при огромном политическом давлении стал подлинной проверкой для Совета по рассмотрению споров (DRB), состоящего из западноевропейских экспертов. Ключевой вопрос, поставленный перед ними: было ли расторжение EPC-контракта 29.04.2022 незаконно?
Огромная фора на старте (задержка по проекту ни для кого не была секретом), три перекрывающих друг друга контрактных основания, приправленные щепоткой судебной практики Финляндии и горсткой предполагаемых нарушений на стороне РАОСа — ингредиенты позиции Fennovoima.
Выстраивая претензионную работу с заказчиком задолго до расторжения контракта, мы сделали ставку на последовательность своей позиции и систематическое уведомление заказчика согласно контракту об обстоятельствах, освобождающих от ответственности за просрочку (extension of time — традиционный контрактный механизм защиты в строительных проектах). Вместе с тем, пытливым умам наших претензионщиков, взращённых на легендах об эстоппеле, было тесно в узких и не вполне справедливых условиях контракта.
Турбулентная реальность сложного инфраструктурного проекта, реализуемого в мультикультурной среде, требовала новых, более динамичных и гибких способов защиты. Ведомые интуицией сквозь туман финского права, большей частью неписанного, юристы дивизиона АО «РЭИН» решили испытать удачу у берегов туманного Альбиона, манящего к себе экзотической, почти мифической сущностью «time at large». Данная концепция заключается в том, что в результате действий заказчика, препятствующих исполнению подрядчиком своих обязательств, срок исполнения обязательства из конкретного, определенного сторонами, превращается в разумный. Практическим последствием является невозможность для заказчика взыскивать неустойку за просрочку. Концепция неизвестна в финском праве, да и в общем праве имеет высокий стандарт доказывания, поэтому на практике редко применяется судами.
Вдохновившись этой идеей, юридическая команда совместно с инженерами проделала огромную работу по сбору примеров вопиющих задержек со стороны Fennovoima, вылившихся в две претензии, демонстрировавшие незрелость заказчика и отсутствие необходимой кооперации, приведших к вкладу заказчика в существующую задержку.
Как показала Рекомендация DRB, чутье не подвело и выбранный курс оказался верным, а упорная работа дала долгожданные всходы. Именно наличие набора уведомлений о продлении срока и глобальные претензии подорвали основной аргумент Fennovoima Oy, о том, что она вправе расторгнуть контракт в ожидании нарушения, а не по факту его наступления, т. н. концепция anticipatory breach. Данная концепция, кстати, реципирована финским правом из общего и заключается в возможности применить санкции за нарушение контракта, когда вероятность его возникновения стремится к неизбежности. О последней, по мнению DRB, не может быть и речи в контексте возможного освобождения РАОСа от ответственности за просрочку, а такую возможность, в свете претензионных писем РАОСа, исключать нельзя. С учетом этого Fennovoima Oy должна была доказать, но не доказала, что вся ответственность за просрочку проекта лежит на РАОСе, по сути, по- теряв имевшуюся на старте фору.
Стоит отметить, что аргумент о существенном вкладе Fennovoima Oy в задержку и запрете на извлечение из этого выгоды, лежащий в основе концепции time at large хотя и был важным и инновационным для финского права, был неединственным. Юридическая команда использовала (пусть и не нашедшие отражения в сдержанном, но по-юридически элегантном, решении DRB) также следующие аргументы — обязанность быть лояльным (аналог добросовестности), пассивность (утрата права из-за длительного бездействия), интерпретация предшествующего поведения сторон.
Мы подтвердили репутацию Росатома как добросовестного и ответственного поставщика. Кроме того, рекомендация DRB будет иметь большое значение в параллельных спорах, в том числе в спорах о взыскании по гарантийным обязательствам, недобросовестно инициированных заказчиком, так как спор, рассмотренный DRB, является только частью семи параллельных процессов, возникших в связи с недобросовестным расторжением финской стороной контракта на строительство АЭС.
Состав команды проекта — Константин Кряжевских, Денис Власов, Артем Дудин, Ольга Монченко, Виктор Лазутин, Анна Новосёлова.
Кирилл Удовиченко —
Я считаю, что этот спор является выдающимся примером того, как российская компания может бороться и побеждать даже в ситуации, когда, казалось бы, весь внешний фон настроен против нее. Кроме того, спор еще раз напоминает, что успешность разбирательства во многом обеспечивается грамотной работой юриста на стадии подготовки договора (ведь сами положения о передаче спора DRB были прописаны тогда), а также четким юридическим сопровождением на протяжении всего «цикла жизни» контракта. И я всячески приветствую, что коллегам удалось добиться применения концепции time at large, убежден, что сам по себе этот факт еще поможет [Росатому] в будущих спорах.
Михаил Бегунов —
Политические события существенно расширили практику споров с иностранными контрагентами. Заключение EPC-контрактов несет дополнительные риски для национальных участников. Международные контракты в электроэнергетике, как правило, предусматривают, что их исполнение будет осуществляться в соответствии с условиями, установленными в контракте и законодательством страны-контрагента. В тоже время приведенный кейс показывает, что международный арбитраж в условиях санкционного давления продолжает придерживаться принципов объективности и независимости.